Управление травмой, или Активизм, который вас не убивает

Посвящаю Лене

Блог ПЕРЕЕХАЛ!

Друзья! Я перебралась на более удобное и красивое место. Теперь все старые и новые статьи ищите на www.activism-inside.com. Подписывайтесь на обновления!

Эй, миротворцы и благотворители! 

Не вопрос, взрывает ли работа ваш мозг. Вопрос в том, что вы собираетесь с этим делать --  можете ли вы с этим справляться или все глубже уходите в штопор.

Об этом авторка Laura van Dernoot Lipsky предлагает задуматься всем, кто по долгу службы пытается исправить несправедливость и уменьшить страдания живых существ. В этом посте я попыталась собрать основные уроки для активистов, социальных работниц, врачей, спасателей, учителей и прочих сердобольных из ее книги «Управление травмой: Ежедневное руководство по тому, как заботиться о себе, заботясь о других» (Trauma Stewardship: An Everyday Guide to Caring for Self While Caring for Others). Плюс 16 частых симптомов активистского выгорания


«Эта книга написана для каждого, кто работает, чтобы сделать мир более устойчивым и оптимистичным ... и кто в ходе этой работы подвергается трудностям, боли, кризисам, травмам или страданиям других живых существ или самой планеты. Она для тех, кто замечает, что стал другим человеком, чем был когда-то...», говорится на официальном сайте книги.

Ее подарил мне недавно замечательный человек Эллиот, помощник HR-а в нашей экологической организации, когда я пожаловалась ему на постоянный стресс и усталость на работе. Книга, что называется, попала точно в цель. Описываемые авторкой симптомы и причины активистской травмы оказались настолько точными и знакомыми, что волей-неволей пришлось поверить ей и в части профилактики и нахождения баланса, или, как она выражается, «центрирования». Советую прочитать всем, кого уже «накрывает», чтобы поскорее выбраться и продолжать нести свой свет миру, и всем, кто еще «в порядке», чтобы лучше поддерживать себя и товарищей по оружию. В ней также очень много личных историй разных людей, и еще карикатуры. 

А пока, вот краткий конспект содержания в моей интерпретации, как тизер для вас и как закрепление материала для меня. 



Вторичная травма и управление ею


Допустим, вы помогаете жертвам сексуального насилия, предотвращаете торговлю людьми или пытаетесь спасти вымирающих животных. Или хотя бы научить народ не бросать мусор где попало.  Со временем, страдания других людей и живых существ, а заодно усталость, злость и сложности, с которыми вы сталкиваетесь, накапливаются. Вы расстаетесь с иллюзиями, ожесточаетесь, разочаровываетесь, выгораете, с вашим сердцем и разумом происходят глубокие изменения, даже если вы их не замечаете. Это и называется вторичной травмой, или выгоранием. Она может принять разные формы. Липски, активистка, соцработница и преподавательница с огромным стажем, вводит термин управление травмой – понятие, описывающее, как мы подходим к этой работе, как она влияет на нас и как мы понимаем этот опыт и учимся на нем.

Также как краска пачкает блузу художника, а грязь попадает под ногти садовника, работа с несправедливостью и болью оставляет на нас свой след, говорится в предисловии книги. Наша задача – принять такую возможность, вовремя распознать тревожные симптомы и заботиться о поддержании своего сознания в здоровье и чистоте. И это, говорит она, наша главная ответственность как агентов изменений.

Для Липски ее путь к управлению травмой начался с того, что гуляя с семьей на вершине красивого утеса над морем, она поймала себя на прикидках, много ли людей бросается тут вниз, чтобы покончить с собой, и как организовывается подъем и транспортировка тел. До этого она много лет проработала в службе экстренной медицинской помощи и других смежных областях, и мир для нее стал местом, где постоянно случается самое худшее и где она ответственна за то, чтобы разбираться с последствиями всех этих ужасных событий. В этот момент на утесе она наконец поняла, как сильно ее работа повлияла на нее. Она пришла в эту работу, вооруженная лишь сильной страстью помогать людям, но у нее не было внутренних сил, чтобы справляться с эмоциональными последствиями такой деятельности, и постепенно страдания тех, кому она помогала, взяли над ней верх. И хотя она еще долгое время пыталась игнорировать собственное состояние, она больше не могла оказывать помощь по настоящему. Она становилась жесткой и измученной, как многие другие ее коллеги. Благо, в ее рабочей среде быть жестким и измученным считалось признаком профессионализма, крутости. Но, в отличии от других, Лаура Липски решила остановиться и задуматься о том, что с ней происходит и что это значит для всех, кто пытается бороться с несовершенством этого мира. 

Так родилась концепция «управления травмой». Английский термин звучит как “trauma stewardship”, и слово “stewardship” имеет больше смыслов, чем русское «управление». Stewardship – это и забота, и сопровождение, и разумное распоряжение чем-то, в данном случае нашими психическими процессами, таким образом, чтобы это что-то могло функционировать и процветать неограниченное количество времени. Например, forest stewardship – это устойчивый менеджмент лесов, при котором можно получать древесину и другие продукты, сохраняя экологическую целостность лесов.  Управление травмой для Липски – это стратегия и ежедневная практика для того, чтобы оставаться в своем уме и исполнять свою миссию среди всех кризисов, сложностей и страданий. Это также о том, как уметь радоваться жизни и видеть прекрасное, как развиваться и быть самой лучшей версией себя, а значит, более эффективно выполнять возложенную на нас работу. В конце концов, говорит авторка, мы все можем стать «стюардами» травмы, помогая себе и другим живым существам вокруг нас. 


Остановимся на секундочку


И чтобы сделать это, нам нужно пересмотреть то, как мы работаем. Мы должны стать гораздо более внимательными и честными насчет того, что мы чувствуем и думаем по поводу всего этого спасения мира. Например, нам стоит пристально посмотреть на распространенную, но не обсуждаемую, уверенность, что чем больше мы мучаем себя, чем более занятыми и несчастными мы делаемся из-за нашей работы, тем лучшими активистками, учительницами, защитницами становимся. Нам нужно отказаться от желания делать все больше, все быстрее, браться за все новые и новые проекты, когда мы и так едва справляемся с бременем взятых на себя обязательств. Мы должны хорошенько задуматься, как так получилось, что признаком высокого уровня профессионализма в наших специальностях стали безэмоциональность, неверие и цинизм. 

Первый и самый важный шаг в этом направлении, по мнению авторки книги, это научиться полностью присутствовать в каждом моменте нашей жизни и работы, как бы тяжело это ни было. Оставаться живыми, быть способными принять красоту и боль мира, видеть возможности для правильных действий. 

Хороший активизм – это осознанный активизм. Это не безумные скачки в попытке спасти всех и вся. Чем ужаснее ситуация, которую мы пытаемся исправить, чем выше цена ошибки, тем осознаннее мы должны действовать. Нам нужно научиться наблюдать за собой, без осуждения или ожиданий, и отмечать, что происходит с нашей душой в ответ на события и наши действия. Расстроены ли мы? Рады ли мы? По мнению Липски, чем больше мы пытаемся игнорировать все, что происходит внутри нас, чем больше стараемся не присутствовать в моменте, тем больше мы поддаемся действию травмы. И тем меньше у нас возможности исправить ситуацию – внутри нас и в большом мире.

В целом, не от отсутствия ли сочувствия и внимания к себе и друг другу продолжают существовать те проблемы мира, которые мы пытаемся решить: неравноправие, насилие, чрезмерное потребление...  ‘Being present is a radical act’ (p.245) – «Присутствовать – это радикальное действие».



Личность – организация – общество 


По мнению Липски, травма проявляется на трех уровнях – личном, организационном и общественном. Отслеживая, как она действует в этих сферах, мы можем лучше справляться с ней.

На личном уровне травма влияет на нас через нашу эмоциональную вовлеченность в работу. Для многих активистов работа – это личное. Мы приходим в нее, потому что наше сердце и разум требуют безотлагательных действий. Мы знаем, что проблема огромна и видели ее воздействие на тех, кого мы любим. Часто, мы сами пострадали от этой проблемы, и наша деятельность помогает нам излечиться от последствий. С одной стороны, это хорошо. Наши знания и опыт в этой проблеме помогают нам стать хорошими специалистами, наша страсть позволяет работать с огромной отдачей, наши переживания дают возможность сопереживать и поддерживать других пострадавших. С другой стороны, чем больше мы идентифицирум себя с конкретной организацией, темой или проектом, тем больше наши шансы получить серьезную травму и стать неспособными помочь.

Если я не отделяю себя Юлю-человека от Юли-климатической активистки, то все, что происходит в климатическом активизме, будет сразу проникать в мою психику, не проходя через фильтр рефлексии. Все неудачные кампании будут моими личными неудачами, все страдания климатических беженцев станут моими страданиями. Я утрачу ясность мысли и способность помогать этим самым беженцам, которым нужно мое сочувствие и конструктивная помощь, но никак не чувство беспомощности. Этого у них и самих хватает. А моя цель – поддерживать баланс между сопереживанием и эффективным действием, чтобы быть хорошей адвокаткой. 

Организации также могут помогать управлять травмой или же быть ее источником. Если в организации нездоровая атмосфера, слишком большие требования к сотрудникам при недостаточных ресурсах, если сотрудники не имеют возможности делать то и так, как они считают нужным для достижения цели организации, их уровень стресса, вины и выгорания будет расти. Уйти из такой организации сложно, так как мы горячо верим в ее миссию, да и, честно говоря, часто просто некуда. Получается замкнутый круг неудовлетворенности и отчаяния – и травма. И ноль толку для общего дела. Думаю, все мы можем назвать несколько примеров организаций, в офисе которых даже находиться неприятно, такая беспросветная там атмосфера и так задерганы их люди. Качество их проектов также, как правило, оставляет желать лучшего. В других же, также борющихся со сложными, эмоционально тяжелыми проблемами, царит дух взаимоподдержки и конструктивного оптимизма. Когда организация, особенно ее лидеры, осознанно подходит к вопросам рабочей культуры, адекватных нагрузок и «управлению травмой», она может стать огромной поддержкой для своих сотрудников. Может быть, она может даже стать примером того лучшего будущего, которое мы все пытаемся построить.  

Если подняться еще выше, то мы увидим, что и в обществе в целом действуют механизмы, влияющие на наши отношения с травмой. По большому счету, любая работа по искоренению несправедливости и страданий – это борьба против того или иного вида угнетения, против системы. И очень важно понимать, что силы угнетения влияют и на нас. Трагическая история нашего народа, негативные социальные установки, отсутствие понимания нашей работы в обществе, все это накладывается на нашу личную травму и делает управление ею еще сложнее. Нам приходится бороться не только с самим загрязнением воздуха, не только с нашим эмоциональной реакцией на то, как от него болеют люди, но и с тем, что загрязнение в целом «завязано» на современную политическую систему. Да еще и сталкиваться с непониманием, и может даже осуждением, со стороны общества. И мы закрываемся, отчаиваемся, ожесточаемся, боремся друг с другом. Давайте помнить, что жизнь действительно, объективно сложна, что несправедливость, которую мы пытаемся искоренить, существует веками. И что нам понадобится вся возможная взаимоподдержка. Победа не придет быстро, но мы вместе приближаем ее каждый день. 



16 проявлений травмы


Признаться самой себе, что ты недостаточно сильна, чтобы спасти мир, не так просто. Увидеть и принять, что годы работы на вдохновении действительно изменили тебя, что, говоря словами Липски, ты поддалась действию травмы и выгорела, значит немного сойти с пьедестала и посмотреть своим страхам в лицо. Иногда нам бывает страшно по настоящему заглянуть в себя и увидеть, что накопилось там, потому что «развидеть» это и продолжать действовать по-старому уже не получится. Однако, если мы хотим быть действительно эффективными и счастливыми, пора приоткрыть эту дверь. Авторка перечисляет 16 распространенных симптомов, указывающих на то, что реакция на травму начинает занимать больше места в вашей жизни, чем следует. Знание этих проявлений помогает лучше следить за собой и своими коллегами, чтобы вовремя оказать помощь. Также, оно помогает понять, что мы не одиноки в наших реакциях на стресс.

1. Чувство беспомощности и безнадежности. Пытаться накормить тысячи беженцев – занятие не из легких, особенно когда денег нет, люди не помогают, а война продолжается. Иногда, проблема кажется такой огромной, а наши потуги такими ничтожными, что мы ощущаем, как год за годом бьемся головой об стенку. Иногда у нас опускаются руки. 

2. Ощущение, что мы никогда не делаем достаточно. Мы хотим делать все правильно, и потому иногда ощущаем, что «просто» недостаточно сильно стараемся, недостаточно хорошо разбираемся в проблеме, недостаточно много времени посвящаем делу. Может, мы вообще неправильные активисты? Мы можем забыть, что у проблемы есть глубокие корни, и виним себя и соратников, что не можем выкорчевать ее за год или десять лет. 

3. Гиперответственность. Если на свидании вы проверяете рабочую почту и уходите в туалет, чтобы в пятый раз переговорить с бухгалтером, мы понимаете о чем идет речь. Нам может казаться, что, расслабься мы на минуту, все тут же рухнет и случится самое ужасное. Мы должны контролировать все и всегда. В действительности, как правило, никто даже не заметит, если вы прочитаете только резюме доклада, а не все 500 страниц. Особенно, если в это время вы в отпуске.

4. Спад креативности. Если группа творческих и умных людей целый вечер не может придумать новую идею классной акции, значит, их мозги почему-то перестали работать нормально. Иногда мы так концентрируемся на проверенных, рациональных действиях, что не в состоянии увидеть прекрасные новые идеи. В таком состоянии стагнации сложно придумать нестандартные решения, так необходимые нашему миру. Да и просто наслаждаться жизнью. 

5. Неспособность охватить сложные материи. Когда мы в состоянии стресса, мы склонны делить все на черное и белое, правильное и неправильное, нас и них. В реальности, все вопросы, с которыми сталкиваются активисты, невероятно сложны. Но когда травма переполняет нас, мы начинаем думать, что плохие селяне вырубают хороший лес исключительно из глупости и жадности. И начинаем бороться с ними, увеличивая пропасть и уменьшая шансы на реальное решение. 

6. Преуменьшение. Если вы становимся свидетелями действительно трагических событий, то все остальное блекнет в сравнении с ними. И мы перестаем эмоционально отвечать на вещи, кажущиеся не такими значительными. «Ах, у тебя тройка по физкультуре? Знаешь, по сравнению с проблемами детей в Эфиопии, это полная чепуха». «Ваши попытки спасти больных уличных животных просто смешны, а вот наша организация пытается решать реальные проблемы». Знакомо?

7. Хроническое истощение и физические болезни. Одно дело, когда вы устали, потому что сегодня провели большой фестиваль. Другое дело, когда вы не можете даже вспомнить, когда ваше тело и ум не были смертельно, крайне истощены. Переживание травмы утомляет само по себе, а когда на нее накладываются непосильные обязательства и отсутствие культуры заботы о здоровье, мы можем довести себя и других до ручки за пару месяцев. Не говоря уже о годах. Вы хвастаетесь в офисе, сколько ночей уже не спали?

8. Неспособность слушать и намеренное уклонение. Не берете трубку? Надеетесь, что важная встреча сорвется? Иногда мы делаем вещи несознательно, чтобы уклониться от постоянного давления, которое становится невыносимым. 

9. Диссоциативные моменты. В результате сильного травмирующего события могут возникать и повторяться состояния, когда человек «отключается» от происходящего, не осознает, что с ним происходит, а вместо этого снова и снова переживает травмирующее событие. К таких случаях иногда говорят, что что-то «так и стоит перед глазами».  Если такое случается и повторяется, важно понимать, что это нормальная реакция психики на ненормальные происшествия, и обратиться за помощью к специалистам. 

10. Ощущение, что вы в западне. Иногда мы начинаем винить в своем плачевном состоянии всех вокруг – начальников, политиков, несознательных людей, силы энтропии... Мы забываем, что даже в самых тяжелых ситуациях у нас есть свобода духа, и отдаем всю власть над своим положением другим. 

11. Вина. Одна из любимых ловушек активистов, особенно когда они узнают о масштабах и причинах мировых кризисов. Винить себя можно практически во всем – завела ребенка, значит виновата в перенаселении планеты и подчинении патриархату; не завела, значит, думаешь лишь о себе или могла бы удочерить кого-то, у кого нет родителей. Получаешь зарплату за активистскую работу, не получаешь зарплату и живешь за чужой счет, ешь еду, дышишь воздухом. Мой личный пример: чувство вины за то, что выгорела, подвела всех и взяла длинный отпуск. Мило, да? Вина – очень коварная часть системы, которая не дает нам продуктивно работать, сплочаться, проживать свою истинную жизнь. 

12. Страх. Сам по себе страх или неуверенность – это нормально. Проблема в том, что мы плохо умеем выпускать и управлять этим страхом, он считается чем-то постыдным. Так что, как и усталость, страх накапливается под доспехами супер-активиста и потихоньку отравляет нас, сковывая наш разум и не давая двигаться. Кроме того, наше кажущееся бесстрашие подает плохой пример новым активистам, которые видят нас и начинают думать, что испытывать страх перед пандемией ВИЧ/СПИДа или домашним насилием стыдно. 

13. Злость и цинизм. Подобно страху, гнев – естественная реакция. Неприятности начинаются, когда мы злимся все время на всех или, наоборот, скрываем и рационализируем свой гнев. Второе особенно ярко проявляется у девушек и женщин, которых общество, как правило, учит быть сдержанными, а проявления женской злости высмеивает. Задавленная злость превращается в цинизм. 

14. Неспособность сочувствовать/онемение. Когда наша нервная система перегружена внешними стимулами, она перестает их принимать. В результате действия сильных эмоций активисты могут перестать чувствовать что-либо вообще, наступает состояние эмоционального отупения. Бывает, что мы начинаем использовать различные стимуляторы, такие как алкоголь, наркотики, экстремальный спорт или чрезмерное количество работы, чтобы почувствовать хоть что-то. Интересно, что работа в условиях стресса способствует выработке адреналина, заставляя человека чувствовать себя живым, и поэтому остановиться, отказаться от адреналина и отдохнуть бывает еще сложнее. 

15. Зависимости. Связано с предыдущим симптомом. Порой под воздействием стресса активисты используют алкоголь, наркотики, еду, секс, видео-игры и другие стимуляторы, чтобы на время уйти от проблемной реальности. Если проблемы не решаются, развить зависимость очень легко.

16. Грандиозность: чрезмерное чувство важности вашей работы. Если работа становится центром нашей личности, возможно, это потому, что она подпитывает наше эго, наше чувство важности. Кроме того, «важная работа» позволяет нам не заниматься собой, своими отношениями, своей семьей. Немало активистов и миссионеров довели себя до душевных расстройств, а свои отношения до разрыва, потому что их деятельность ради великой цели казалась им важнее, чем то, что требовало их немедленного внимания здесь и сейчас. Активизм – не место, где прячутся от личных проблем, а путь роста и развития. 



--- 

На этом часть о том, что такое вторичная травма и управление ею, заканчивается. А здесь часть вторая о том, что и как с ней делать. Комментарии и критика по поводу обзора приветствуются. 

Пис!

---

Если захотите прочесть полную книгу в оригинале, то вот ее сайт, вот она на Амазоне, а тут можно полистать бесплатно, но с пропусками. 

Картинки, кроме тех, что из книги, отсюдаотсюда и отсюда.

Для блога Активизм изнутри перевела Юлия Маклюк



2 комментария: